Прошедший горнило великих битв

Сталинградскую, Курско-Орловскую битвы и форсирование Днепра по праву называют тремя величайшими сражениями Великой Отечественной войны. В каждой из них  принимал участие и был на волосок от смерти наш земляк, житель Днепропетровска, полковник в отставке Андрей Феодосьевич Юрчук, который вчера отпраздновал свое 90-летие.

…Родился он в небольшом селе Дзюнниково на берегах живописной речушки Рось в Киевской области. Поколения предков были нищими крестьянами, достатка которых хватило только на то, чтобы построить хатенку-мазанку. В ней Андрей, ставший самым младшим из шести (!) детей, и рос до окончания школы. Когда грянуло 22 июня 1941 года, из их сельской школы пошли записываться добровольцами на фронт аж 40 юношей.

– Семеро потом, правда, поверили геббельсовской пропаганде, сбрасываемой в листовках с самолетов, и сбежали домой, – вспоминает юбиляр. – Но верно говорят, что жизнь не щадит трусов. Все эти семеро предателей в годы войны по разным причинам погибли. Из 33-х однокашников, ушедших на фронт, живыми вернулись всего шестеро. А вот нам, Юрчукам, повезло. С Победой вернулись я, мои братья Иван и Филипп.

Правда, у Андрея, которому в июне 41-го не было еще и семнадцати, путь лежал не сразу на передовую. Несколько месяцев он вместе с другими добровольцами рыл окопы под Киевом. Потом был эвакуирован в Сталинград, где почти год на знаменитом тракторном заводе вытачивал детали для наших танков.

– А когда фашисты летом 42-го стали бомбить Сталинград и подошли к городу, все из заводчан, кто мог держать оружие, ушли в ополчение на защиту города, – вспоминает Андрей Феодосьевич. – Мы держали оборону у родного тракторного завода. Мясорубка там была страшная: неделя-две проходит – и нет полка… Мне повезло выжить, но в конце сентября я получил свои первые ранение, контузию и награду – медаль «За оборону Сталинграда», которая мне особенно дорога. Подлечив в госпитале, меня определили в Бийский запасный полк. С такой ролью я категорически не хотел мириться – рвался сбежать на фронт.

Но вместо передовой Андрея Юрчука отправили в Барнаульское военно-пехотное училище, закончить которое ему… так и не было суждено. Накануне выпуска и вручения лейтенантских погонов (офицерское звание его все-таки «догнало» в конце войны!) им дали несколько часов на сборы и отправили на пополнение в 92-ю гвардейскую Сталинградскую дивизию, уже стоявшую на Курской дуге.

– Курско-Орловская битва стала величайшим танковым сражением истории, – напоминает ветеран. – Мы же были пехотинцами… Ну что мы могли противопоставить  многотонным вражеским машинам?! Разве что подползти поближе и бросить поточнее гранату или бутылку с зажигательной смесью. Вот в те дни я мысленно сотни раз благодарил родителей за то, что воспитали меня спортивным. Разрыв у противотанковой гранаты огромный. Бросив ее, надо успеть мгновенно скрыться в траншее. Ребята послабее не успевали это сделать и становились жертвами своих же осколков…

С этой же 92-й дивизией он форсировал и Днепр в районе Аульского плацдарма. Первыми на правом берегу высадились разведгруппы, захватив отдельные плацдармы. А им в подмогу с приказом «Держаться до последнего!» были переправлены пехотинцы-гвардейцы. Трое суток они держали плацдарм до переправы основных сил. Прорвав оборону немцев, стремительно пошли в наступление на Пятихатки и Кривой Рог. Неподалеку от Кривого Рога Юрчук был тяжело ранен – его поначалу даже отнесли к месту, где укладывали тела погибших. Но какая-то из медсестер, заметив у бойца пульс, спасла ему жизнь…

– После лечения меня хотели вообще комиссовать, но я упросил оставить в строю, – рассказывает ветеран. – Медицина в пехоту не допускала – меня зачислили в артиллерийско-зенитный полк №1566.  И вот в его рядах со мной случился страшный казус. Мы охраняли от вражеских налетов железнодорожный узел под литовским Каунасом. Одиночные фашистские стервятники залетали очень часто. И вот тем днем тоже вижу в небе  самолет. Солдаты рванули в землянку, а я как командир орудийного расчета остался один у 85-миллиметровой зенитки. Самолет сигнала «Свой» не подал, да еще и солнце слепило глаза. Времени думать не было: а если это фашист и сейчас сыпанет бомбами?! В общем, шмальнул я по нему… Оказалось – свой. Мое счастье, что осколками ему только крыло поцарапало. Но все равно меня лишили ордена Отечественной войны (к которому был представлен за форсирование Днепра и битву под Кривым Рогом) и чудом не отправили в штрафбат.

Там же, в Прибалтике, Андрей Феодосьевич встретил и весть о Победе. И в том же 1945-м судьба свела его с Днепропетровском, которому было суждено стать его родным городом на всю оставшуюся жизнь. В мирной жизни стал экономистом, был комсомольским, партийным вожаком, в течение 36 лет избирался в различные органы местного самоуправления. И до сих пор, несмотря на возраст, остается человеком удивительной энергии и оптимизма.

Долгих лет жизни вам, Андрей Феодосьевич, и мирного неба над головой!