Екатеринославский гомункул

Автор, сын сельского священника, окончивший московский университет, был весьма известной фигурой в российских интеллигентных кругах, издавал в Петербурге богословские труды, писал посвященные царям стихи, сочинял басни, воевал. После отставки служил прокурором в Кременчуге и Екатеринославе, а также исполнял обязанности председателя Палаты гражданского суда Екатеринославского наместничества. «Наставление сыну» было его последним произведением.

Своего отпрыска он учил, как обращаться с крепостными, «быв над ними господствующим». По поводу этого таинственного отпрыска возникла легенда. Согласно ей, никаких детей Золотницкий на самом деле к тому времени не имел: старший сын погиб на полях сражений, дочка умерла во младенчестве. Со смертью жены, когда была похоронена последняя надежда обзавестись наследником, он затворился в своем имении, и кроме участия в редких судебных заседаниях, никаких связей ни с кем не поддерживал.

Спустя несколько лет он вернулся в свет, и не один, а вместе с ребенком, которого представил как сына. Откуда он взялся, никто не знал. Мальчик, которого помещик стал всюду возить с собой, именуя «ангелочком», всегда молчал, и вскоре стало ясно, что он глухонемой. Поговаривали, что это сын одного ошибочно осужденного на казнь преступника, перед которым прокурор испытывал чувство вины.

Общался помещик с мальчиком с помощью липовой дощечки, на которой выводил слова. Эта дощечка и породила легенду о том, что странный мальчик на самом деле представлял собой вовсе не сына осужденного, а гомункула (искусственного человека), оживляемого магическими предметами (в том числе «ведьмовской доской»).

Пошла молва о том, что во время своего затворничества помещик занимался опытами по созданию живого существа - наследника, которым его обделила природа.

В те времена верили, что создание искусственного существа возможно, надо только узнать (или подобрать) нужное заклинание и необходимые компоненты. В одних легендах бумажка с магическими заклинаниями вкладывалась в уста вылепленного из глины истукана (голема) и оживляла его, когда же ее вынимали – он вновь становился куском глины. В других преданиях существо, подвластное создателю, можно было вырастить из корня мандрагоры или из семени повешенного человека (альраун), либо из трупных останков, орошенных специальным алхимическим составом. Такие существа якобы обладали способностью находить и охранять клады, предсказывать будущее и продлевать жизнь своему хозяину.

Немого ребенка Золотницкого, для которого отец и написал книгу, стали называть гомункулом, а между собой шептались, что создан он будто бы из частей принесенных в жертву крепостных, которых помещик скупал за пределами губернии и которые потом бесследно пропадали.

«Принимай же жертву сию от них с удовольствием и любовью искреннею», вразумлял отец сына.

Но создание не вышло полноценным. «Наставление», которое полагали еще одним магическим средством-заклинанием, не помогло. Мальчик был не только глухонемым, но и умственно не совсем здоров и, как помещик ни оберегал его «в объятиях неги, уклоняясь от стужи, зноя и других воздушных угнетений», спустя малое время умер. А вслед за тем ушел из жизни и сам автор, не перенесший последней потери.

Спустя полвека книгу увидел посетивший Екатеринослав и зашедший в книжную лавку знаменитый критик Виссарион Белинский, перевернул несколько страниц и презрительно швырнул на прилавок со словами «Бред сумасшедшего», не увидев в ней ни толики смысла. История о мальчике-гомункуле канула в вечность вместе с «Наставлением сыну». Как и большинство всего, что случается в этой жизни.