Семьи Павлоградщины — о чудесных исцелениях и спасениях

Слезы и молитвы матери не упали долу

«Только с помощью Божьей, людской доброты и силы духа преодолевали несчастья, свалившиеся на нас», — рассказывает Алла Бублик. Сначала операция потребовалась её маме, а потом самой Алле поставили грозный диагноз: операция, химиотерапия…

А новая беда не заставила себя ждать. На обледенелом тротуаре поскользнулся и упал сын Серёжа. Попытался встать, но острая боль пронзила позвоночник — не шелохнуться. Рентген показал оскольчатый перелом двух нижних поясничных позвонков. Врачи развели руками: скорее всего, мальчик навсегда останется прикованным к инвалидной коляске.

Но настоятель больничного храма отец Валентин сказал Алле: «Молись за сына, Бог вас не оставит». И она стала молиться — горячо и страстно. И, словно трепетный огонек лампадки, затеплилась надежда. Вскоре Сергея перевели из детской больницы в первое спинальное нейрохирургическое отделение областной больницы им. Мечникова. Консилиум предложил сначала забрать ребенка домой: пусть год полежит без движения, за это время сломанные позвонки возьмутся хрящевой тканью, Сергей сможет хотя бы сидеть. Другой путь — операция с непредсказуемым результатом и общей стоимостью свыше 17 тысяч гривен.

Говорят, молитва матери и с морского дна достанет. Средства собрали всем миром, в храмах Павлограда провели благотворительную акцию, деньги передали Алле. И она поехала к врачам, настаивая на скорейшей операции. Те, сомневаясь в благоприятном исходе, все тянули… Наконец хирург Юрий Кирпа назначил дату — 31 декабря. Откладывать дальше было нельзя — костные осколки травмировали позвоночник, больному становилось хуже, начали атрофироваться ступни.

Операция была очень сложной и продолжалась четыре с половиной часа. Почти столько же длилось и переливание крови, ведь кровопотери при подобных операциях колоссальные. Позвоночник подростка закрепили 30-сантиметровой титановой пластиной на 8 болтах. Сначала планировали меньшую конструкцию, но травма оказалась сложнее.

— Я даже не знаю, как мне благодарить Юрия Ивановича, — сквозь слезы говорит Алла, — он врач от Бога, с золотыми руками. Для Сергея, наверное, доктор был кем-то вроде сказочного Деда Мороза, подарившего в канун Нового года шанс на возвращение к нормальной жизни. Хотя сам хирург сказал мне тогда устало: «Я сделал все, что мог, остальное — в руках Господа, надейтесь».

Сомнения терзали и медиков, и меня: после подобных травм мало кто восстанавливается полностью, как правило, остаются колясочниками. Но я продолжала уповать на Бога, и мама моя тоже непрестанно молилась.

И спустя несколько недель Сергей… встал на ноги: сосед по палате, безнадежный спинальник, попросил воды, а мальчик не смог дотянуться до прикроватной тумбочки. Пришлось встать — через боль, «нет сил…». А, поднявшись, испытал острый миг счастья: могу! Почувствовав, что может, быстро пошел на поправку.

Вместе с сыном словно выздоравливала мама — ей становилось лучше, она начала радоваться жизни, легче переносить болезненные лечебные манипуляции.

— То, что Сережа встал на ноги и смог снова нормально ходить, — это промысел Божий, — говорит секретарь управления Днепропетровской епархии, благочинный Павлоградского церковного округа протоиерей Валентин Цешковский. — Это далеко не первый случай, когда безнадежные больные по воле Господа нашего выздоравливают — благодаря вере своей и молитве. Важно соблюдать предписания врачей, но ещё важнее верить и надеяться на милосердие главного Врачевателя наших душ и плоти. Мама Сергея не потеряла веры в доброту и милосердие Господа, и я уверен, что именно ее горячая молитва подняла мальчика на ноги. А в заботах о сыне она и со своей болезнью успешно борется.

Жила просто, но знала, что есть Бог

Сколько себя помню, я ношу крестик. Обычный нательный православный крестик. И, если честно, никогда не задумывался, чем он для меня в действительности является: простое украшение, традиционный атрибут или символ чего-то важного и сокровенного, главный оберег.

Однажды порвалась цепочка, я чуть не потерял крестик и расстроился по этому поводу. А мама мне сказала: «Страшно не крестик потерять — можно купить новый. Гораздо страшнее потерять веру». Вот тогда я и задумался, а есть ли у меня эта самая вера и нужна ли она вообще. Ответ пришел неожиданно быстро…

Ранним зимним вечером, когда все прячутся от холода в убаюкивающее тепло родного дома, сам собой разговор «ни о чем» плавно перешел в воспоминания об интересных, порой невероятных историях нашей семьи, вернее, рода.

Дело в том, что мой прадед Алексей, которого нам часто ставят в пример, всегда был гордостью нашей семьи. Красивый, талантливый, грамотный (что по тем временам было редкостью), смелый и «передовых политических взглядов», что тоже немаловажно.

Первым отвел корову в колхоз, успокоив плачущую жену: «Ничего, Настя, советская власть тебя не забудет!». Иконы приказал выбросить, как пережитки прошлого. Настя, моя мудрая прабабушка, безропотно сняла образа со святого угла, подчиняясь мужу, но не выбросила, а спрятала в чулане, устроив на скрыне, большом сундуке, подобие молитвенного уголка.

Покорная и трудолюбивая, находила прабабушка драгоценные минутки для сокровенной молитвы, душевного разговора с Той, которая не предаст, не отвергнет. С Той, кого издавна женщины считали своей заступницей и покровительницей. С Самой Богородицей. Перед иконой Владимирской Богоматери, перешедшей Насте в наследство от ее бабушки, были выплаканы горькие слезы усталости и отчаяния, были поведаны все страхи и сомнения.

И тогда откуда только брались силы! Снова непосильный труд, работа в колхозе, семья, дети, муж. Все как у всех. Настя не считала себя по-настоящему верующей, просто никогда не задумывалась над этим. Она всегда стеснялась показать свои чувства, эмоции, не умела навязывать свои мысли. Она жила просто, но знала, что есть Бог, и принимала это как данность, которую не нужно осмысливать и поддавать сомнению. Ее вера, простая, незамысловатая, но искренняя, не раз позволяла пережить истинные чудеса.

«Спаси и сохрани»

Можно сказать: случай, совпадение, а можно в самом малом заметить промысел Божий.

Прадедушка активно участвовал в жизни колхоза: бригадир, председатель. Читал и разъяснял газету «Правда» неграмотным односельчанам. Но времена были тревожные. Страшным предвестником беды стал «черный ворон». Без суда и следствия, без возврата забирали по навету, по подозрению, просто так. Пришла страшная ночь, когда «черный ворон» забрал и прадеда. Кому-то не понравился его комментарий статьи из газеты «Правда». Все поняли, что Алексея больше не увидят. Но Настя побежала в чулан и упала на колени перед образами: «Заступница, родимая, защити мужа моего, не дай деткам сиротами остаться!»

Утром два друга Алексея, не думая об опасности, пошли в местное губчека, надеясь защитить своего товарища, не позволить опорочить его честное имя. Ну как не посчитать чудом, что друзей не «закрыли», а выслушали их и им поверили, а Алексея вскоре выпустили безо всяких претензий?!

Шло время, пришла новая беда. Война… Алексея взяли на фронт не сразу, нужен был в тылу, но потом отправили прямо на передовую. Настя с четырьмя детьми (старшему 9 лет, а младшей, моей бабушке, всего годик) хлебнула бед сполна. И только молитва давала силы не отчаиваться, жить, беречь детей. Докатилась война и до нашего села. Участились обстрелы, бомбежки. Люди прятались в домах, которые были крепче других, в «литых».

Все сбегались туда, как в убежище, так как снаряды не пробивали стены. И вот очередная воздушная атака. Настя младшую — в подол, старшие друг за дружку, как цыплята. Снаряды вокруг рвутся, а Настя только шепчет: «Спаси и сохрани, спаси и сохрани». До заветного дома оставалось совсем немного, но над головой страшно загудело. Настя упала, накрыв собой детей, как наседка, спасая цыплят от коршуна. Грохот оглушил, стирая грань между жизнью и смертью. Когда дым рассеялся, Настя увидела, что дом, до которого она так и не успела добежать, разрушен прямым попаданием бомбы. Все, кто там был, погибли…

Полк, в котором воевал Алексей, попал в окружение. Плен. Только недавно мой дядя нашел в рассекреченных архивных документах фамилию деда в списках полка с пометкой «безвозвратно потерян». Это значило «должен был погибнуть».

Но он не погиб. Он вернулся домой — к жене и к детям. Больной, измученный, но вернулся. Прожил недолго. В свой последний день, чувствуя холодное дыхание смерти, тихо позвал жену: «Настя, принеси икону и позови священника, исповедаться хочу». И еще добавил: «А то неудобно, что старичок, который каждый день к нам приходит, все время просит, чтоб я покаялся. А ты прости меня за все».

Настя перекрестилась и заплакала: никто к ним в эти дни не приходил. Сделали все, как просил Алексей. Долго говорил он со священником, пособоровался, причастился и с миром отошел. Как будто душа его почувствовала облегчение от исполнения самого большого долга. Настя надолго пережила мужа. Судьбу свою ни с кем связывать не захотела, хотя предложения были. Детей воспитала достойными людьми, дождалась внуков и даже правнуков, находя для каждого тепло и ласку неогрубевшего сердца. Ушла она из этой жизни тихо и светло, как и жила, с улыбкой на устах, в тот час, когда звенели пасхальные колокола.

…Я прикасаюсь к своему крестику, чувствуя его тепло, и тихонько шепчу: «Спаси и сохрани». Теперь я знаю, что есть великая сила, которая побеждает все беды, и имя этой силы — вера. Кстати, Верой зовут мою бабушку, младшую дочь Насти и Алексея. А прабабушкина икона Владимирской Богоматери занимает свое исконное место — в святом углу нашего дома.

«Отдай боль его»…

В том же селе Новая Дача благодаря жительнице села Анне Махониной сохранились иконы, украшавшие сельский храм в честь Успения пресвятой Богородицы. Церковь построили в 1922 году, а 33 года спустя закрыли и разрушили. Иконы велели выбросить. Но Анна, вдова с шестью детьми, не испугавшись преследований, бережно хранила их в своём доме 40 лет.

Когда ж у 1995-м в селе построили новый храм, дочь Анны, Матрёна, принесла эти намоленные, сбереженные образа в церковь. И продолжила православные традиции своей семьи — стала хористкой и активной прихожанкой.

Перед иконами своей бабушки горячо молилась Татьяна Пасечник в лихую годину. Когда уже не способны были помочь ни лекарства, ни врачи, женщина, веря в милосердие Господа и чудотворность старых икон, взмолилась: «Пресвятая Богородице, спаси сына моего, отдай боль его мне …». И Чудо случилось, вопреки наистрашнейшим прогнозам врачей, мальчик стал поправляться. А Татьяна Петровна ведёт в сельской школе уроки православной этики.

Боженька прикрыл ладошкой…

Пенсионерка из Павлограда Валентина Федотовна Целищева, у которой день рождения как раз на Рождество, отправилась утром 7 января в магазин — ждала в гости внука. Расплатившись, стала складывать в сумку покупки, а кошелек машинально положила на стол рядом с ячейками камеры хранения. Затем взяла сумку и ушла. А кошелек остался лежать. Спохватилась минут через пятнадцать. Бегом назад, хотя, честно говоря, особо не рассчитывала на удачу — в супермаркете толпа людей, среди которых далеко не все праведники.

Каково же было ее удивление, когда заметила свой кошелек на том же месте, где забыла. И ни одна гривна из него не пропала. А рядом сновали люди. Но они словно не видели его. Валентина Федотовна уверена: действительно не видели! Говорит, Боженька прикрыл его своей ладошкой. Знал: она вернется…