Обвиняемый во взрывах Виталий Федоряк: «Для меня загадка, почему нас так долго искали»

«Свою вину в инкриминируемых мне преступлениях я признаю, искренне раскаиваюсь в их совершении, прежде всего в том, что в результате наших действий пострадали люди» — так начал свою речь в суде Федоряк. Показаний Виталия присутствующие ждали с интересом — еще во время следственных действий он признался в организации терактов, но во время всех предыдущих заседаний не проявлял никакого интереса к происходящему и, как правило, прямо во время судебного процесса читал книги либо дремал. Давать свои показания Федоряк должен был еще на прошлом заседании, но заявил, что болен и попросил отсрочку на неделю. Теперь же подробно рассказал обо всем, в чем его обвиняют, и описал, как организовывались и совершались взрывы в Харькове, Запорожье и Днепропетровске.

— Мне бы хотелось принести искренние извинения пострадавшим в результате взрывов, их родным и близким, — заявил в суде Виталий Федоряк. — Несмотря на явную противоправность своих действий, я руководствовался целью привлечения внимания общественности, причем, не только украинской, к усложняющейся социально-экономической ситуации в нашей стране. К примеру, цена на гречку в течение одного года выросла в восемь раз. Катастрофический уровень безработицы, одной из причин которой является пенсионная реформа, цена на газ... Меня шокирует апатия, с которой население Украины за всем этим наблюдает. Я мог бы еще долго об этом говорить, но время заседания ограничено.

Федоряк уверяет, что с самого начала не верил в то, что терактами можно заработать, и преследовал лишь «социальную» цель, а вот его «напарник», Виктор Сукачев, собирался таким образом поправить свое финансовое положение. По словам Федоряка, его друг-политолог сначала полушутя предлагал грабить банки, потом — шантажировать супермаркеты, но позже друзья сошлись на мнении, что нужно организовывать взрывы и требовать выкуп у государства. Правда, цели у них были разные.

— Если бы мы стали требовать повышения зарплат и строительства метро, то СБУ начало бы искать не нас, а психиатров, поэтому мы решили требовать денег, — отшутился Виталий в зале суда на вопрос о том, почему он согласился требовать деньги, не преследуя корыстных целей. — Для меня было загадкой, почему на протяжении такого длительного времени нас не находили, точнее, практически не искали.

По рассказам подозреваемого, свое первое самодельное взрывное устройство, созданное руками Сукачева, они опробовали на «косе» в районе улицы Малиновского. Второе — положили поздно ночью в урну возле Днепропетровской обладминистрации, но оно не взорвалось. Далее были «успешные» взрывы в Харькове и Запорожье, но, несмотря на записки с требованиями, правоохранители и государство практически не реагировали на эти теракты.

— Мне казалось, что сам факт того, что в стране происходят теракты, должен быть знаком для правоохранителей, — сказал Федоряк. — Сейчас мне кажется, что мои цели достигнуты не были.

Рассказывая об организации взрывов в запорожском супермаркете, подсудимый также не упустил возможность выразить свое удивление действиями милиции и СБУ. По его словам, в одну из ячеек для вещей они положили взрывное устройство, в другую — записку с требованиями, будучи уверенными, что сразу после взрыва правоохранители бросятся проверять все остальные ячейки.

— Но видимо логика правоохранителей отличалась от моей, — говорит Виталий. — Они не стали ничего проверять, а записку нашли случайно, уже через несколько дней.

Во время всей своей речи Виталий Федоряк неоднократно подчеркивал, что главным в их «кружке по интересам» (термин самого Федоряка, — прим. авт.) был именно Сукачев: сама идея о терактах принадлежала ему, изготовлением взрывчатки занимался он, тексты записок с требованиями также сочинял Сукачев, да и большинство решений также принимал он. Виталий же, по собственному признанию, лишь помогал своему другу организовывать и осуществлять взрывы, а также отвечал за все, что связано с компьютером — оставлял комментарии на сайтах, создавал анонимные почтовые ящики и проверял новостную ленту. Виталий также уверяет, что жертв «террористы» не хотели, и делали все для того, чтобы взрывы лишь испугали людей, но не ранили.

Кстати, в показаниях Федоряка появился еще один фигурант «днепропетровских терактов» — некий харьковский знакомый Сукачева, который консультировал его о тонкостях создания самодельной взрывчатки. О том, кто это был, сам Виталий ничего не знает, но обвинение заявляет, что будет искать этого «таинственного консультанта».

— Если бы следствие находило такого консультанта, то он был бы привлечен к уголовной ответственности, — пояснил журналистам во время перерыва руководитель группы гособвинения Александр Гладкий. — Такого консультанта в материалах дела нет, во всяком случае его не нашли. Впрочем, консультантом в интернете мог быть любой, человек мог давать советы о создании взрывных устройств, даже не зная о том, насколько серьезно поставлен вопрос и не зная, с кем он общается.

Что касается остальных подозреваемых, то Федоряк утверждает, что впервые в жизни увидел Дмитрия Реву уже после ареста, а до того даже не подозревал о его существовании. Льва Просвирнина же он видел несколько раз в жизни, в основном, дома у Сукачева, но о терактах они никогда не говорили. Свои показания на вчерашнем суде Виталий завершил рассказом о взрыве на ул. Центральной, из-за которого погиб финансовый директор одной из днепропетровских фирм. Федоряк утверждает, что в тот день он был против взрывов, так что взрывчатку в урну положил Сукачев, а значит он и виноват в смерти человека. На следующем заседании, которое состоится в четверг, 27 марта, подсудимый продолжит давать показания и расскажет о последующих терактах в центре Днепропетровска.