На теплоходе музыка играла... семь минут между жизнью и смертью

Незадолго до полуночи произошло столкновение пассажирского судна с сухогрузом «Петр Васев». Через 7 минут «Адмирал Нахимов» пошел ко дну. Из 1234 человек, находившихся на борту, было 343 членов экипажа и 897 пассажиров. 423 человека утонули. Это была крупнейшая катастрофа в истории Черноморского флота. Еще долго не забудет события той страшной ночи переживший трагедию Валентин Коваленко, не утихнет боль Александра Федорова, потерявшего дочь, работавшую на теплоходе бортпроводницей.

Впереди у них было семь дивных дней …

В профкоме объединения «Павлоградуголь» было четыре путевки на теплоход «Адмирал Нахимов». Семь дней удивительного отдыха на белоснежном и очень знаменитом круизном лайнере. Но, как ни странно, желающих получить путевку, причем за 10 процентов ее стоимости, сразу не нашлось.

— Я как раз тогда работал в бухгалтерии профкома, — рассказывает Валентин Коваленко. — «Выручили» мы своих с Марией Курочкой, тоже бухгалтером профкома — оформили путевки и отправились поездом до Одессы, откуда начинался круиз. Оказалось, в этом поезде на «Нахимов» едет много туристов из нашей области. Пока ехали, перезнакомились.

Отход из Одессы был назначен на 20 часов. Посадка началась часа за три до отплытия. Снаружи и внутри судно сияло огнями. Вступившие на борт пассажиры были радушно встречены обслуживающим персоналом. Поражало дорогое убранство: стены вестибюлей, кают, салонов, ресторанов отделаны различными ценными породами дерева, отражавшими всё, словно в зеркале.

Маршрут круиза: Одесса — Ялта — Новороссийск — Сочи — Батуми — Одесса. После отплытия капитан судна приветствовал пассажиров.

Этот рейс судна в самом деле должен был cтать последним. Вернувшийся из круиза 5 сентября, «Адмирал Нахимов» планировали списать — передать на киностудию или пустить на лом. Морская судьба и пресловутый человеческий фактор определили иначе.

Согласно расписанию, судну предстояло стоять в Новороссийске до вечера. Отплытие в 22.00.

После десяти вечера «Адмирал Нахимов» выходил из Новороссийской гавани курсом на Сочи. Маршрут был проложен вдоль берега. На кормовой палубе начались танцы. А в тесной каюте на одной из нижних палуб отдыхала небольшая компания шахтеров. Кто-то достал колоду карт, начали играть в «дурака». Сдали первый раз — всем троим выпала черная карта. Раздосадованный проигрышем, один из игроков бросает на стол свои карты: «Не хочу больше!». На его место села женщина — и ей выпала вся черная карта.

…Не все сразу поняли, что случилось, когда вдруг корабль содрогнулся от сильного толчка, будто в поезде на полном ходу сорвали стоп-кран. Сразу погас свет.

— После толчка я сразу побежал наверх, хотел пробраться на нос корабля по правому борту. Дорогу мне преградил матрос: «Туда нельзя!». А мрак — ничего не видно. Вот упала в воду носовая мачта. Крен уже не давал возможности свободно передвигаться по палубе. Я с трудом уцепился за поручень, решив падать в море. Преодолевая высокий барьер, сломал руку. Быстро устал, гребя одной рукой. Недалекое был надувной плотик, я схватился за веревку от него и так держался на поверхности. Потом меня подобрали матросы.

Не умея плавать, она раздала все до последнего спасательные жилеты тонущим людям

Бортпроводницы пытались сохранить спокойствие. Ведь совсем недалеко, за кормой, светился сотнями огней берег. Когда было электричество, пассажиры вели себя спокойно, с наступлением темноты — подступила тревога.

Спасательные жилеты находились в каютах, но как добраться к ним по темным, очень длинным и запутанным коридорам? Встревоженные бортпроводницы в полном неведении судорожно пытались что-то делать. С фонариками, обжигая пальцы спичками, девушки выдавали пассажирам ключи от кают, помогали правильно надеть жилеты. На своем посту они находились до последней минуты.

Индивидуальных спасательных средств не хватало. Когда стало понятно, что судно продержится на воде недолго, почти все члены экипажа отдали свои спасательные жилеты туристам. Татьяна Федорова, оставшись без жилета, продолжала выводить людей из внутренних помещений. Никаких слов команды. Громкоговорители на обесточенном судне молчали…

Матросы начали сбрасывать на воду надувные плоты. Были сброшены за борт все плавсредства. Кроме шлюпок — их спустить не удалось. На это требовалось 30 минут. И то при условии, что судно в устойчивом положении.

Члены экипажа потом честно говорили комиссии по расследованию причин трагедии: погибших в ту августовскую ночь могло и должно было быть меньше. Если бы загодя, как это положено по уставу, с пассажирами провели инструктаж на случай аварии. Инструктажа не было — большинство пассажиров не умели элементарного — пользоваться спасательными жилетами. Существует документальный рассказ членов экипажа:

— Вместо того, чтобы закрепить пробки спасжилетов на груди, люди надевали их как попало. Прыгали в воду и не могли держаться устойчиво — переворачивались. Мы вытаскивали их и плакали. От жалости. От бессилия. От злобы. Как же могла допустить такое пассажирская служба?

Вот-вот палуба станет похожа на вертикальную стену. С плота Татьяне Федоровой кричали подруги:

— Таня, прыгай! Спасайся!

Но страх девушки перед морской пучиной был настолько велик, что она так и не решилась прыгнуть. Да и плавать — то она совсем не умела.

— Дочка училась на радистку, чтобы работать на корабле, — рассказывает отец погибшей бортпроводницы Александр Александрович Федоров. — Закончила техникум. А знакомство с «Нахимовым» у нее вышло так. Я раньше сам плавал на этом теплоходе как отдыхающий. Был очарован его красотой. Проходит время, жене на работе предлагают путевку — круиз по Черному морю. И тоже на «Адмирале Нахимове». Тут Таня на каникулы приезжает. Начинает маму уговаривать, чтоб самой ей по той путевке поехать. А мама, как мама. Словом, поехала дочка, а когда вернулась домой, сказала, что устроилась на пароход радисткой. Там как раз на это место никого не было. Потом взяли человека с опытом работы. Таня не хотела увольняться, перевелась в бортпроводницы.

…Стрелки больших настенных часов в квартире Александра Александровича Федорова теперь всегда показывают время 23.14. Именно тогда остановились все часы на круизном лайнере — на 7 минут раньше времени его официальной гибели. Ровно столько времени прошло между жизнью и смертью «Адмирала Нахимова».

— Да, я выставил это время специально. Вот так и живу все 26 лет после гибели дочки. Не скажу, что жизнь моя остановилась, но вот солнышко погасло. Жену подкосила гибель Танюшки. Один я остался в квартире. Но стараюсь всегда быть в гуще людей. В хоре вот пою.

Есть в Павлограде улица Татьяны Федоровой

— Меня с поломанной рукой сразу же отправили в городскую больницу, — продолжает свой рассказ Валентин Коваленко. — Мама, когда узнала обо всем, приехала в Новороссийск, и мы ухали в Павлоград. С нашей группы домой вернулись не все. Погибла и Мария Курочка, сотрудница, у нее осталось двое детей.

В очередную годовщину трагедии родные погибших на «Адмирале Нахимове» вновь выйдут в море, опустят венки к подводной братской могиле, зажгут свечи памяти у мемориала на мысе Дооб и вновь, и вновь, вчитываясь в фамилии на обелиске, будут вспоминать тот страшный вечер 31 августа.

А у восьмидесятилетнего отца погибшей бортпроводницы из Павлограда свой ритуал памяти. Он отправится на маленькую улочку, всего из пяти панельных домов, остановится возле одного из них. Того самого, к стене которого прикреплена мемориальная доска с портретом дочери. В честь которой названа эта улица.