Как в Днепре изобрели суперкар

Городской сайт узнал подробности создания суперкара, сделанного в Украине.

Поразительная все-таки страна Украина! Четверть века многие украинцы существуют на грани выживания. И в то же время наша страна (вместе с Россией и парочкой арабских нефтяных стран) – среди рекордсменов по числу суперкаров на душу населения. Дорогущими «Бентли», «Феррари», «Мазерати» и прочими шедеврами автопрома на наших улицах давно уже никого не удивишь.

Но даже в этом ряду редких и очень дорогих автомобилей особняком стоит один. Он – сделан в Днепре в единственном экземпляре. Машина для ее создателя стала воплощением мечты об идеальном авто, поэтому и имя автомобиля соответствующее – «Fantasy», «Фантазия». Его создателя и владельца Вячеслава Ляшенко неоднократно уговаривали продать уникальную машину с двумя двигателями, но расставаться с суперкаром его создатель не планирует.

Увидеть это авто на улицах города – большое счастье. Не очень любит его создатель показывать свою машину и на публичных акциях. Один из редких случаев, когда фантастический суперкар выехал под свет софитов, пришелся на Ночь музеев этого года. Скоростное авто почтило своим присутствием праздник в техническом музее «Машины времени», о чем в репортаже сообщал Городской сайт.

А теперь пришло время познакомиться с создателем машины поближе. Вячеслав Ляшенко дал эксклюзивное интервью об истории своей разработки.

- Вячеслав Борисович, как становятся изобретателями автомобиля, - тем более, столь необычного?

- Конечно, не сразу и не вдруг… В детстве я мечтал о других машинах – небесных. Хотел стать летчиком-испытателем. И шел к реализации этой мечты, поступив в 1977 году после школы в Армавирское высшее училище ПВО. Но через три года меня по состоянию здоровья из неба «списали»…

- Представляю, какой это был удар! Где и чем вы утешились?

- Будучи курсантом училища, я окончательно влюбился в технику. В первую очередь, конечно, – в самолеты. Я и поныне летающие машины воспринимаю как пик технического творчества человечества. Как шедевры, каждый из которых замешан на крови испытателей… Но в небо мне путь был заказан. Поэтому поступил учиться заочно в Харьковский автодорожный институт. Жил в Днепропетровске, работал в МВД. Страстно мечтал об автомобиле, понимая при этом, что честной работой на свою машину никогда не скоплю. А работать нечестно не позволяла совесть.

- И на волне этих противоречий взялись конструировать машину сами?

- Не совсем так, - улыбается Вячеслав. – Чтобы спалось с чистой совестью, сначала просто сменил работу. Открыл в начале 1990-х свой кооператив по изготовлению тренажеров. Не бахвалясь, скажу, что моя фирма делала очень качественные тренажеры. Поставляли их известным в то время фирмам Табурянского, «VASIL», экспортировали в Австрию, Германию. На Западе, конечно, хватало и своих производителей тренажеров, но мы перебивали их предложения соотношением цена-качество. И вот только тогда, поднаторев в техническом творчестве, захотел сделать что-то свое в мире более сложной техники. На базе ВАЗ-2103 создал собственную версию знаменитого в ту время гоночного автомобиля «Бертони-Браво».

- И какова судьба этого суперкара? Что-то я нигде не встречал публикаций о нем!

- Судьба оказалась печальна. Вскоре я смог купить спортивную «Мазду». Сравнивая эти две машины, понял, что дотянуться до уровня профессиональных конструкторов и далеко не смог. «Бертони» по-днепропетровски простояло ряд лет в моем гараже. А потом просто пошло на металлолом.

- Но в душе осталась неуспокоенность, раз вы взялись за создание суперкара мечты?

- Ну, до создания этой машины был еще долгий путь! В 2005 году я с единомышленниками основал компанию «DreamCar», которая занималась тюнингом автомобилей разного назначения. В процессе развития компании свойства автомобилей изменялись все более значительно. Так мы выделили направление глубокого тюнинга, от которого к конструированию оригинальных машин оставался один шаг. Глубокий тюнинг – это изменение не только внешнего вида машины, но салона и параметров двигателя, изменение геометрических характеристик кузова. Так в 2013 году появился проект «Fantasy» с Dodge Stealth . В этой машине, кроме всех прочих изменений, был установлен второй двигатель. От базового «Додж-Стелса», упрощенно говоря, остался только дверной проем.

- Почему вашу красоту не встретишь на улицах города?

- Да не люблю я этот выпендреж! Хотя на автосалонах ее изредка демонстрирую. Показывал на автовыставках в Киеве, Харькове – везде она производила фурор, брала первые места. Машина – для души, а не на каждый день. На ней выезжаю раз в пару недель. За четыре года накатал на ней всего 10 тысяч километров.

- А какую максимальную скорость выдает?

- До 100 км в час машина разгоняется за четыре секунды. Ее максимальную скорость мне негде проверить из-за качества наших дорог. Как-то на хорошем участке нашей недостроенной объездной дороги разогнал до 285 км/ч. Машина шла отлично, но вскоре дорога кончилась…

- Интересно, а были предложения эту машину у вас купить?

- Конечно! Предлагали 100 тысяч у.е. Я свое детище не хотел продавать. Предлагал этим людям сделать такой же автомобиль, но значительно дешевле. Экземпляр с одним двигателем вообще обошелся бы тысяч в 40. Но потом началась война, кризис, и покупатели затаились…

- Не поверю, если скажете, что не вынашиваете следующую мечту!

- Если говорить о спорткарах, то к этой теме я подостыл. Суть дальнейшего развития мне понятна – уменьшение веса автомобиля, увеличение мощности. Но для создания функционального авто в нише суперкаров нужны уже усилия не одиночки-конструктора или пары энтузиастов, а серьезных конструкторских бюро. То есть, современных производств, имеющих возможность воплотить эти разработки.

В реальности суперкары можно создавать гораздо дешевле тех цен, которые за них просят. Вот, например, за новый «Бугатти-Верон» просят полтора миллиона евро. Он, по моим оценкам, не стоит и 300 тысяч. Но конкурировать с уровнем такой машины, с ее техническим совершенством я никак не могу. Люди, которые хотят такую машину и могут себе это в Украине позволить, все равно купят «Бугатти» за полтора миллиона, а не мою условную «Фантазию-2» за гипотетические 200 тысяч. Это – мертвая конкуренция. Поэтому мое предприятие переключилось на разработку совсем иной техники – военной. Но об этом побеседуем в следующий раз.