Днепропетровец Владимир Гринев — скиф, наездник, лучник

Наш земляк соединил в себе два увлечения, достаточно редко встречаемых в «каменных джунглях». Он обожает лошадей, знает в них толк и великолепно ездит верхом, а с некоторых пор научился еще и стрелять из лука на скаку. Он стал организатором уникального турнира «Рождественские стрелы», который уже второй раз прошел на базе его конноспортивного клуба. Владимир создал клуб в 2002 году, в Год Лошади. В прошлом году, тоже Лошади, им организована Федерация конно-лучного спорта Днепропетровщины. Мы поинтересовались у Владимира, откуда проистекает его хорошее отношение к лошадям, и каково это — быть в ответе за тех, кого приручил…

— Владимир, большинство любят лошадей на картинках. Вы же создали в Днепропетровске конноспортивный клуб. Зачем?

— Порой я и сам задаю себе этот вопрос — особенно после встреч с нашими чиновниками, представляющими так называемую разрешительную систему. Говорю себе: приобрел бы одного-единственного коня, определил бы его в клуб, которых уже достаточно в городе и окрестностях, и миловался с ним. Но, видимо, судьбе было нужно, чтобы мое хорошее отношение к лошадям не ограничилось одним экземпляром.

Я заболел лошадьми в раннем детстве благодаря картинкам в книжках. А однажды я с родителями ехал за город по улице Передовой и увидел коней, которых пасли какие-то люди. Лошади принадлежали конноспортивной школе, и я заявил, что хочу в ней заниматься, а если мне не разрешат, убегу из дома и буду жить на конюшне. Аргумент возымел действие. Я занимался в школе вплоть до ухода в армию. Я еще заранее попросил военкома направить меня туда, где есть лошади. Меня направили в пограничные войска, на российско-афганскую границу. Служил недалеко от Кушки в должности командира кавалерийского отделения.

В моем ведении было 17 лошадей. Начальник заставы был счастлив, что появился специалист, умеющий обращаться с лошадьми. Редкий пограничник умел это. По возвращении из армии я вновь пришел в школу, однако половина тренеров уже уволилась, и школа была уже не та. Помыкавшись немного, я оторвал себя от нее. К тому же нужно было устраивать дальнейшую жизнь, зарабатывать деньги. Я занялся монтажом систем безопасности.

— Значит, вы выздоровели от страсти к лошадям?

— Нет, о лошадях я думал постоянно. Когда я ходил к своему гаражу, расположенному недалеко от дома, то всегда останавливался взглядом на запущенных школьных автомастерских. Я думал: здесь можно было бы организовать конюшни, тем более что окрестная территория, спускающаяся в балку, изобиловала пустырями. Вот так ходил, предполагал, как все это можно обустроить, но ничего не предпринимал. И вот однажды, когда вместе с женой приехал в конноспортивную школу на улице Передовой, от знакомого тренера узнал, что они продают шотландского пони по кличке Велюр. Мне этот конек очень нравился — грациозный, с добрым характером — идеальный для катания детишек. «Жалко, если попадет в чужие руки. Может быть, купим конька-горбунка?» — спросил я жену. «А куда же мы его денем?» — спросила теперь она. «Так, может быть, займемся, наконец, тем, о чем я мечтаю всю жизнь?» — ответил я. К тому времени я заработал энную сумму, которой хватало на покупку небольшой квартиры — жилье тогда стоило не то что ныне. И я убедил мечтавшую об отдельной квартире жену стать моей союзницей в реализации мечты всей жизни. Три года посвятил обустройству конюшен, арены для верховой езды, территории самого клуба. Вывез не одну машину мусора, перепланировал помещения, забетонировал полы, соорудил перегородки, сделал потолки, провел электричество, канализацию, воду, выровнял территорию, разбил цветники и даже украсил центральный дворик фонтанами. Трудился вечерами, никого не нанимая в помощь, а днем был занят на основной работе.

— А конек-горбунок по кличке Велюр с нетерпением ждал новоселья?

— Все время строительства денников он жил в спартанских условиях, но стоически выносил все бытовые сложности. Мы выделили ему помещение, которое из-за ремонтных работ постоянно меняло место дислокации. Однако питался наш конек отменно. Ему было предоставлено трехразовое питание с непременными витаминами, дневной кашей, приготовленной согласно всем требованиям, сеном, корнеплодами. В колхозе я купил тонну овса, необходимое количество сена, подготовив для их хранения специальные помещения. Так что кормами мои будущие лошади были обеспечены загодя.

— И они скоро оценили вашу заботу?

— Да, конечно. Велюр недолго находился в одиночестве. Следующих лошадей я приобрел в Запорожском конном театре, что на Хортице, потом на Петриковском конезаводе. По каким-то причинам они были забракованы там, ну а мне пришлись в самый раз. Так в Петриковке я недорого купил Рыжика — для себя, потому что всегда мечтал о рыжем коне. Увидел его там и не мог пройти мимо. Сейчас в моем конноспортивном клубе 15 лошадей. К слову, увидев первый раз коней, которых детишки (а клуб сразу же оброс детворой) выводили попастись, окрестное население испытало шок. Люди, живущие поблизости, давно привыкли к лошадям, но на первых порах чутко реагировали — не исходят ли от моих «конюшен» неприятные запахи. И с удивлением констатировали, что окружающую среду лошади не портят.

— Кого больше в вашем клубе — взрослых или детей?

— Наполовину. А вот среди взрослых преобладают представительницы прекрасного пола. Мужчины, похоже, предпочитают иметь дело с «железными конями». Возможно, они менее подвержены чувствам.

— Люди, приходящие в клуб, не испытывают страха перед лошадьми?

— Нет, они совершенно справедливо считают, что если наш тренер подводит к ним лошадь, то она должна быть смирным и добродушным существом. Действительно, главный критерий при подборе учебных лошадок — их добрый нрав. Конечно, я руководствуюсь иными критериями, когда хочу приобрести спортивную лошадь. К слову, в позапрошлом году воспитанник нашего клуба занял 2-е место на чемпионате Украины по выездке.

Создавая клуб, я лелеял мечту, что смогу внести свою лепту в возрождение конного спорта в Украине, который начал приходить в упадок. Но это оказалось непросто — уж слишком с большими затратами сопряжен конный спорт. Так, чтобы спортсмену выехать на соревнования в Киев, требуется около пяти тысяч гривен. Иногда и лошади не оправдывают надежд. Так, приобретая красавца скакуна Зорро, хотя мы и знали, что у него застарелая травма, верили, что сумеем вернуть ему былую форму. Увы, не удалось. Теперь надежды возлагаем на Бонапарта.

— В вашем клубе отдыхаешь душой — прекрасно оборудованная территория, ухоженные животные…

— Полагаю, им повезло, что они оказались здесь. Наверное, так думает и Фома — когда-то чемпион Украины по троеборью, призер европейского первенства. Я купил его в конноспортивной школе на Передовой. Он, ставший обузой, был никому не нужен. В нашем клубе, где Фома вновь стал востребованным, у него вновь возродился вкус к жизни. Мы не «выжимаем» из животных все, что они могут принести, как это делают некоторые дельцы, держащие лошадей в сугубо коммерческих целях.

— Кто работает вместе с вами?

— Это бывшие спортсмены, любящие лошадей. Например, тренер высшей категории, судья международной категории Татьяна Павловна Шкиптань. Вообще же рядом с лошадьми должны находиться специалисты, профессионалы. Эти животные чувствительны, как малые дети.

— Но они превращаются в боевых коней, когда несут на себе воинов-реконструкторов. Как вы стали лучником?

— Как-то мои знакомые, увлекающиеся стрельбой из лука, пришли в клуб, чтобы поучиться верховой езде. Они хотели заняться стрельбой из лука на скаку. Совмещение этих двух видов спорта показалось мне интересным, да и сама стрельба из лука «легла на душу». В результате я организовал на базе клуба турнир «Рождественские стрелы», который получил хорошие отзывы. Не остался равнодушным к стрельбе из лука и мой сын Глеб — он достиг в этом неплохих результатов. Думаю, что и мои достижения тоже неплохи. Я постоянный участник соревнований и турниров реконструкторов, которые проходят в историческом комплексе «Киевская Русь». Верхом на коне с оружием предков в руках чувствуешь себя настоящим скифом.