Тайна древностей старого града

На валах Новобогородицкой крепости

Богородицкая крепость

Вал Богородицкой крепости

Осень на валах Новобогородицкой крепости

Утро. Я спешу попасть в лагерь археологической экспедиции до наступления полуденной жары. Добираться пришлось недолго. На маршрутном такси через проспект им. Газеты «Правда» миновала ж/м Северный и практически сразу попала в поселок им. Шевченко. А вот лагерь найти оказалось сложнее, чем я предполагала. Мой вопрос: «Не подскажете, а где здесь стали лагерем археологи?», вызывал у местных жителей некоторое недоумение. Тогда я сформулировала его проще: «В какой стороне находится река?»... и проследовала в указанном направлении. После длительного блуждания и нескольких звонков в лагерь, мне навстречу выслали гонца, и я благополучно прибыла на место раскопок.

Немногие горожане знают, что в окрестностях нашего мегаполиса Днепропетровска в конце XVII – второй половине XVIII в. существовала Богородицкая или Новобогородицкая крепость, построенная на месте давнего казаческого города Самарь (Самара). О месторасположении крепости среди историков и краеведов велись многолетние дискуссии, в которых параллельно затрагивались не менее спорные вопросы о дате основания Днепропетровска, о расположении на берегах реки Самары запорожских паланковых центров и крепостей XVII-XVIII вв. – казаческих, московских.

Данные картографических материалов и отдельных исследований этой местности довольно противоречивы. Разрешить некоторые спорные моменты из истории нашего региона помогли археологические раскопки, которые ведутся с 2001 г. поблизости пос. им. Шевченко Самарского района города сотрудниками лаборатории археологии Приднепровья Днепропетровского национального университета в составе И. Ф. Ковалевой, В. А. Векленко и В. Н. Шалобудова. Руководит раскопками доктор исторических наук, профессор Ирина Федоровна Ковалева, под началом которой прошло немало других экспедиций. Об этой замечательной женщине-ученом редакция готовит отдельную статью.

На данный момент археологи не только подтвердили уже известные исторические факты археологическими находками, но и доказали, что именно на окраине пос. им. Шевченко сменяли друг друга казаческий город Старая Самарь, Богородицкая крепость 1688 года, укрепления 1730-х гг. Во время археологических экспедиций 2001-2006 гг. были найдены тысячи экземпляров разных находок: фрагменты керамики и стекла, монеты, товарные пломбы, матрицы печатей, нательные кресты и другие предметы, которые красноречиво свидетельствуют о том, что в 1688 г. Богородицкую крепость строили не на пустом месте. Также получены сведения о значительном украинском (имея в виду запорожское казачество) освоении региона в то время, когда эта земля считалась опустошенной ордынским нашествием и татарскими нападениями, либо просто Диким Полем. Таким образом, дискуссию о месторасположении Старой Самари-Богородицкой крепости можно считать исчерпанной.

Территория собственно крепости, а также местность вокруг нее до середины 60-х гг. XX в. интенсивно обрабатывались, а потом были преобразованы в лесопарковую зону. Несмотря на некоторую замусоренность, ее валы, рвы и бастионы неплохо сохранились. На поверхности земли нередко встречаются фрагменты керамики, стекла, изделия из железа и другие мелкие предметы. Сейчас территория Богородицкой крепости и ее посада является археологическим памятником национального значения и охраняется законом. Правда, пятую часть исторического объекта сегодня занимает стихийно возникшее кладбище, которое неуклонно надвигается, грозя захватить и территорию исторического памятника с лесопарком, и прибрежную зону.

Чтобы восстановить историю крепости, произведем небольшой исторический экскурс. В ходе войны 1648-1657 гг. под предводительством гетмана Богдана Хмельницкого возникло Украинское казаческое государство Гетманщина, примером для организации которого послужило военно-политическое образование на землях Среднего и Нижнего Поднепровья – Запорожская Сечь. Казаческие владения еще называли Вольностями Войска Запорожского. Причиной возникновения Сечи, как военного образования, послужила потребность самоорганизации казачества, вызванная увеличением его численности и необходимостью защиты украинских земель от татарских набегов. В связи с постоянным увеличением количества населения, на территории Вольностей формировались военно-административные центры и округи-паланки, среди которых наиболее богатыми и влиятельными считались Кодацкая, с центром в Новом Кодаке (современный Днепропетровск), и Самарская, с центром в Самарчике (современный Новомосковск).

Запорожская Сечь никогда не была под жестким контролем центрального правительства – ни польского, ни московского. Во времена правления гетмана И. Выговского (1657-1659 гг.) Сечь, недовольная его пропольскими настроениями, находилась к гетману в оппозиции и заявила о своем стремлении к автономии. Согласно Андрусовскому перемирию 1667 г. Запорожская Сечь признавалась как отдельная от Гетманщины территория, находящаяся под совместным протекторатом Речи Посполитой и России, а позднее, по условиям «Вечного мира» 1686 г., перешла под исключительное верховенство московского царя. В результате колониальной политики Российского государства автономия Запорожской Сечи, как и ее территория, постепенно ограничивалась, а в 1775 г. была ликвидирована окончательно.

Несмотря на бурные политические события по обе стороны Днепра, регион, расположенный в XVII в. на рубеже столкновения интересов Гетманщины, Войска Запорожского, Польши, Крымского ханства и России жил активной торгово-хозяйственной жизнью, ведь это место находилось на двух главных торговых путях юга, которые прерывались двумя мощными преградами – рекой Днепр и рекой Самара. Попытка строительства в конце XVIII в. большого города Екатеринослава на р. Самаре рядом со старинными городами и поселениями – прекрасный тому пример.

Сегодня существуют весомые причины считать, что «старинный городок Самарь» был расположен частично на территории, которая позднее стала Богородицкой крепостью, а большей частью – на местности, принадлежавшей посаду (предместье, торгово-ремесленная часть города). Там хорошо прослеживается культурный слой XVI-XVII вв. Из этого слоя происходит подавляющее большинство находок, подтверждающих исключительное стратегическое и торговое значение города Самарь в то время. Это было поселение городского типа с деревянно-земляной крепостью, таможней на переправе через Самару и церковью. Впервые Самарь упоминается в грамоте польского короля Стефана Батория 1576 г. То есть образование Самари можно датировать как минимум началом XVI века. Впоследствии этот город известен как Самарь (до 1712 г. ), Старая Самара или Богородичное (с 1731 г.) Жизнедеятельность Самари, как развитого в торговом отношении казацкого города, и обусловила дальнейшее строительство на его месте по указу российского правительства Богородицкой крепости.

Строительство крепости было вызвано необходимостью укрепить тыловую базу российско-украинских войск в борьбе против Крымского ханства. Инициаторами ее сооружения были командующий Крымскими походами 1687 и 1689 гг. князь В. В. Голицын и сам гетман И. С. Мазепа. Русскому царю крепость была также очень нужна, потому что усиливался контроль московской власти над «южными землями и Запорожьем». В Коломацких статьях, подписанных после избрания гетманом Ивана Мазепы в июле 1687 г., говорилось о необходимости строительства по рекам Самаре и Орели «городов», то есть крепостей, в которых бы располагались казаческие войска с Гетманщины для походов в степь.

В летописи Самойла Величко, написанной в начале XVIII в., читаем о том, что весной 1688 г. казаки И. Мазепы и небольшое войско русского воеводы Л. Неплюева и И. Косагова прибыли в указанное место и основали в устье реки Самара при ее впадении в Днепр «знаменитый город и нарекли его Новобогородицкий град». «История Русов» неизвестного автора так поэтически описывает это событие: «Как вступил Мазепа в Правление Гетманское, первым же его делом было произвести надежные приготовления к походу в Крым. И для того через весь 1688 год несколько тысяч малороссийских лопатников строили город Самарь в устье Самары, названный после Богородичною крепостью, где устроен был большой магазин, (так в XVII веке называли склад – Л. Ж.) наполненный многочисленным провиантом и всякими запасами».

Строили крепость на протяжении целого лета большей частью силами казаков левобережных полков, а также российских войск по плану инженера-немца, полковника Вильяма фон Залена. Согласно последним данным, число строителей крепости достигало 20 000 человек. Внутри крепости также построили церковь во имя Пресвятой Богородицы, двор для воеводы, два пороховых погреба, баню, строения для пушек и размещения гарнизона. Воеводой крепости назначили Г. И. Косагова. О численности гарнизона крепости свидетельствует списочный состав рейтар (наездники, имевшие на вооружении огнестрельное оружие – Л. Ж.), и солдат, который составлял 4491 человек, не считая разного рода чиновных и мастеровых людей. Постепенно вокруг крепости опять образовался посад, преимущественно из пришлых с Гетманщины людей. Посадским людям разрешалось заниматься торговлей, промыслами, не причиняя вреда запорожцам и жителям Кодака.

В сооружении крепости на территории Вольностей запорожские казаки с самого начала видели угрозу «лишить» их свободы и «принизить их воинскую честь». Они не раз выражали свое недовольство в посланиях к гетману Мазепе и к воеводе крепости Косагову. В ответ гетману и воеводе оставалось только успокаивать запорожцев, поскольку готовился новый поход в Крым. Во времена ІІ Крымского похода 1689 г. Богородицкая крепость сослужила свою службу опорного пункта российских войск. После окончания похода в крепости были оставлены запасы для 100-тысячной армии – 350 пушек, ядра, порох, пули, возы и продукты, и таким образом крепость надолго стала местом резерва объединенных московскоказачьих войск. Однако поход завершился неудачно, что привело в дальнейшем к изменениям на российском престоле. Для нашего края и крепости также настали тяжелые времена: в 1690 г. страшная эпидемия чумы выкосила подавляющее большинство воинов гарнизона и населения.

Трудно переоценить значение первого московского форпоста на территории запорожских Вольностей во внутренних событиях конца XVII – первой половины XVIII вв.: крепость штурмовали запорожцы и татары под руководством Петрика, с гарнизоном сражались донцы Булавина, после карательной экспедиции полковника Яковлева на Сечь 1708 г. в Богородицкую крепость были отправлены уцелевшие жители Старого и Нового Кодаков. После неудачного Прутского похода 1711 г. Петра І на юг Украины и в Молдавию, царю пришлось заключить мирный договор с Турцией, одним из условий которого было уничтожение российских крепостей: Каменного Затона и Новобогородицкой.

Во время очередной русско-турецкой войны 1735–1739 гг. крепость отстроили под руководством фельдмаршала Б.-Х. Миниха, а несколько позже посад крепости под названием Старосамарского ретраншемента (военного укрепления), который стал частью Украинской укрепленной линии (система фортификационных сооружений от впадения Орели в Днепр до Северского Донца – Л. Ж.), отошел под управление Полтавского полка, образовав единственную сотню Гетманщины, вынесенную далеко на юг от ее границ.

Седьмой год продолжаются работы по изучению этого уникального памятника. По оценкам специалистов, площадь крепости и территория вокруг нее намного превышала 1 км2, то есть 100 га. Сама крепость была построена в форме неправильного пятиугольника, углы которого сформированы в виде бастионов и полубастионов со стороны Самары. Между бастионами, в валах, располагались пять ворот, ширина которых колебалась от 10 до 15 метров. Длина вала со стороны реки составляла около 500 метров, высота – от 6 до 7 метров, ширина – от 20 до 25 метров. Перед валом был выкопан ров.

Для многих из нас археологические раскопки овеяны своеобразной романтикой… Человек в солнцезащитной шляпе с кисточкой в руках, аккуратно очищающий очередную находку, палатки, песни у костра, общий котел.... Но в действительности раскопки – это физически тяжелая и утомительная работа. О благах цивилизации в виде ванны и телевизора приходится вспоминать с ностальгией. Поскольку раскопки проводятся отчасти силами студентов в рамках археологической практики, то многие бытовые неудобства не берутся ими во внимание, напротив – это прекрасный повод сдружиться еще больше, испытать себя в необычной ситуации, да и просто пожить две недели на природе. Парни копают, а девушки перебирают выкопанную землю и откладывают находки.

Какие же находки или, говоря языком археологов, «артефакты» позволяют историкам «приоткрыть завесу» повседневной жизни населения крепости и посада? Прежде всего это коллекция из 400 выкопанных монет, введенная в научный оборот работами Владимира Николаевича Шалобудова. Она состоит из монет ордынской чеканки XIV в., шведских и немецких монет первой половины XVII в., польских XVII–XVIII вв., акче крымской чеканки XVIII в. Среди российских монет были обнаружены «севские чехи» 1686-1687 гг. – низкопробные деньги, которые выпускали специально для украинских земель. Поскольку деньги были низкого качества и плохо принимались местными жителями, вскоре их пришлось изъять из оборота.

Не обходилось и без подделок, что было в духе того времени. Из 24 польских монет 1622-1625 гг., достоинством в полтора гроша, 9 монет, найденных на территории посада, были медными, то есть поддельными. Археологов поразила хорошая техника исполнения подделок, их большое сходство с оригиналами. Все монеты были изготовлены штампами, сделанными с помощью пунсонов. Пунсон – стальной инструмент в виде гвоздя, который использовали в гравюре на металле для нанесения точек. Такой высокий профессиональный уровень изготовления штампов говорит о том, что их производили не в кустарных условиях, а с применением оборудования. Более того, количество фальшивых монет свидетельствует о хорошо поставленном на поток производстве и позволяет предположить существование в середине XVII в. подпольного казаческого монетного двора. К тому же, известны многочисленные свидетельства современников о том, что Богдан Хмельницкий, пребывая в состоянии войны с Польшей, чеканил собственные монеты. Гетман понимал – чтобы эти монеты заслужили доверие рынка, необходимо время. Поэтому проще и выгоднее было чеканить из меди и покрывать серебром, другими словами, хорошо подделывать привычные для населения разменные монеты, которыми на то время был польские гроши.

Эту версию в некоторой степени подтверждает одна из найденных польских монет, выполненная с такими ошибками, которые сложно списать на невнимательность или непрофессионализм мастера. Так, на аверсе монеты в середине польского государственного герба вместо перевязанного снопа – родового знака Сигизмунда III – изображен косой Андреевский крест, в слове REX (король) пропущена первая буква, в словосочетании DG (Божьей милостью) буквы вовсе поменяны местами, а на реверсе искривлено слово REG (королевство). Большинство этих отклонений не случайны – такое впечатление, что мастер, изготовивший штамп монеты, как будто насмехался над королевской властью. Вполне вероятно, что авторство подделки принадлежит казакам, которые сделали монету на заказ и таким способом выразили свой оригинальный юмор.

Редкой и очень важной находкой, подтверждающей расположение и датировку времени существования города Самарь на месте будущей крепости являются 7 товарных (торговых) свинцовых пломб, выступавшие в качестве системы контроля качества товара, прежде всего – ткани. На территорию Присамарья пломбы поступали с рулонами («штуками ») ткани, преимущественно сукна для пошива одежды военным людям. Самая ранняя пломба датируется 1524 г. и происходит из польского города Гданьска, а самая поздняя, петербуржской почтовой конторы, – началом XVIII в. Также имеются пломбы нидерландского, шведского и немецкого происхождения. Концентрация товарных пломб не только определяет значение казаческой Самари в широких торговых контактах со странами Западной Европы и Россией, но также выступает показателем экономического состояния населения: приобрести рулон иностранного сукна или другой ткани могли только зажиточные покупатели.

В большом количестве представлены матрицы печатей, как административных, так и личных. Одной из самых интересных является находка печатки с изображением деревянной крепости с башнями и внутренними постройками – домами, очень похожими на казаческие курени. Изображение орла над крепостью намекает на протекторат Польши, что вполне отражает содержание грамоты Стефана Батория 1576 г., которой польский король подтвердил права казаков на Присамарские земли. На административной печати другого времени очень тонко и профессионально выгравирован трехмачтовый фрегат, плывущий в левую сторону, как бы удаляясь от наблюдателя. Изображение этой печати полностью совпадает с рисунком печати Большой Московской таможни 1707 г. Будучи официальным типом таможенной печати петровского времени, найденная печать с фрегатом позволяет говорить о функционировании таможни на территории Богородицкой крепости в начале XVIII в. Личные печати принадлежали представителям казаческой старшины, однако определение их принадлежности тому или иному историческому лицу вызывает некоторые трудности, связанные с тем, что казаческая геральдика – еще малоизученная область украинской исторической науки. Тот факт, что печати принадлежали верхушке украинского казачества, свидетельствует о ее важной роли в военном и административном управлении крепостью.

Уникальная коллекция почти из 100 нательных крестов, собранная и обработанная Виктором Алексеевичем Векленко, не только демонстрирует уровень развития художественного ремесла, но и раскрывает особенности этнического состава населения. Почти все они по форме относятся к типу латинских (четырехконечных) крестов, у которых вертикальная балка длиннее горизонтальной. Самые ранние кресты относятся к XVI – началу XVII в. Находки российских крестов XVII в. совпадают со временем существования Богородицкой крепости и ее московского гарнизона, кресты рубежа XVII-XVIII вв. выполнены в традиции украинского барокко. Последние вызывают немалый интерес ученых, поскольку до некоторых пор считалось, что украинцы в XVI-XVIII вв. не носили нательных крестов, в то же время нигде не уточнялось, какие именно слои населения не имели этого важного атрибута культа.

Найденные предметы быта отражают повседневную жизнь разных слоев населения, со всеми ее радостями и заботами. В исследованных землянках крепости и посада найдены наборы игральных шашек, посуда из глины и стекла, женские и мужские украшения: сережки, пряжки, подвески. На посаде крепости работали кузни, где изготовляли пули и картечь, ремонтировали огнестрельное и холодное оружие – предметы вооружения и снаряжения, необходимые для военного гарнизона. По сохранившимся деталям аптекарских весов, хирургических инструментов, специальных аптекарских ящичков доказано существование аптеки и лазарета. А на территории корчмы помимо бутылок штофов и другой утвари даже нашли орудие карманника – заточенную монетку с выемкой под палец для срезания кошельков, крепившихся двумя ремешками к поясу.

В 2007 г. основное внимание археологи уделяют разведывательным работам по поиску основания главной из церквей крепости, построенной во имя Живоносного источника Св. Богородицы в 1688 г., скорее всего на месте казачьей церкви. Также планируется провести раскопки склада товаров и торжища, которые находились в центральной части крепости, на что указывают многочисленные находки монет и товарных пломб.

По словам профессора И. Ф. Ковалевой, сегодня остро стоят вопросы о сохранности заповедной территории, полном ее исследовании археологами. Ученые ДНУ не раз ставили вопрос о создании культурно- археологического заповедника и культурно-просветительского центра на месте раскопок крепости. Совершенно неизвестный и потрясающе интересный период истории нашего города должен быть знаком всем жителям Днепропетровска.

Лариса Жеребцова