Местные банки: Екатеринославский Коммерческий банк

В Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона банки определяются как «высшая форма кредитного посредничества и важнейшие органы вексельного и денежного обращения», имеющие задачу «регулировать его таким образом, чтобы капиталы, свободные в одном пункте торгово-промышленного мира, приливали в другой…». Вместе с тем эти финансовые приливы и отливы, их направление, объёмы и характер зависят не столько от самих банков, сколько от экономической ситуации в мире, стране, регионе. Т.е. банки являются не только регуляторами капитала, но и индикаторами состояния экономики, реагирующими на её подъёмы, спады, приоритеты, перекосы.


В 1864 г., продолжая введение нормативных документов для различных типов кредитных учреждений, министерство финансов утвердило типовой устав коммерческого акционерного банка. Новому типу банковского учреждения было предоставлено право учёта векселей и других платёжных обязательств и выдачи ссуд под движимое имущество. Основные капиталы могли формироваться в зависимости от характера банка: из государственных средств, средств сословных сборов, городских или земских средств; собираться подпиской на акции; состоять из долевых взносов или реализованных долговых обязательств.

На протяжении 1864 – 1872 гг. в стране состоялась «банковская революция», в ходе которой было учреждено 278 новых кредитных учреждений (большую их часть составили именно коммерческие банки). В мае 1872 г. был утверждён закон о деятельности коммерческих банков. Законом был существенно упрощён порядок учреждения банков, а утверждение уставов банков с основным капиталом менее 5 млн. рублей было доверено министерству финансов (до этого все уставы утверждались Госсоветом и императором). Вместе с тем устанавливался целый ряд ограничений:

- все обязательства банка не должны были превышать основной капитал более чем в десять раз;
- основной капитал должен быть не менее чем 500 тыс. руб., а акции стоить не меньше 250 руб.;
- банковский кредит сверх стоимости обеспечения или счёта не должен превышать 1/10 основного и резервного капиталов;
- из прибыли запрещено отчислять премии на учредительный капитал и акции.

Именно в соответствии с этим законом и был основан Екатеринославский Коммерческий банк, устав которого был утверждён министерством финансов 14 августа 1872 г. «Отцы-основатели» банка на сегодняшний день остаются неизвестны. Есть сведения, что в его организации принимал участие купец А. Варшавский. Среди крупных держателей акций в 1880-х гг. значились дворянин Павлов (ок. 200 акций), дворянин А.П. Письменный (675 акций), купец М.В. Майданский (ок. 200 акций). До начала 1890-х гг., хотя банк и входил в число крупнейших провинциальных банков страны, масштабы его деятельности были не слишком велики. На середину 1890 г. основной капитал банка ограничивался уставными 500 000 руб., а запасной капитал, формируемый из отчислений прибыли, за 18 лет ещё не достиг определённых уставом 10% и составлял только 40 000 руб.

В 1890-х гг., хотя банк продолжал оставаться региональным, действовал только в Екатеринославе и не открыл ни одного дополнительного отделения, масштабы его операций все же значительно возросли. К сожалению, отследить этот процесс можно только по косвенным данным. О возросшей стоимости активов банка говорит уже тот факт, что миллионер Поляков предпринял попытку купить Екатеринославский Коммерческий и реорганизовать его в отделение Азово–Донского банка. Поляковым было предложено за акцию по 400 руб. при номинале в 250 руб., но получить контроль над банком ему не удалось. Основные держатели акций ничего не продали и оставили их в своих руках.
Кроме того, в 1890-х гг. банк, до этого арендовавший помещения, наконец приобрёл двухэтажный дом на Московской улице. Для нужд банка здание было капитально перестроено: достроено крыло с вестибюлем и парадной лестницей, на первом этаже создан большой операционный зал и сейфовая комната, в подвале – специальные кладовые, второй этаж заполнили кабинетами членов правления.

В новый, ХХ век, банк, несмотря на все возрастающую конкуренцию со стороны крупных иногородних банков, открывающих отделения в городе, вступил с значительными активами и достаточно радужными перспективами дальнейшего развития. Председателем правления банка в этот период был дворянин, статский советник Евгений Петрович Любарский-Письменный. Членами правления – крупнейшие акционеры: дворянин, действительный статский советник Михаил Васильевич Курилин; купец Исаак А. Макаров; дворянин, губернский секретарь Иван Никонович Бразоль; купец Г.П. Мураховский.

7 мая 1901 г. в Петербурге покончил жизнь самоубийством один из крупнейших российских предпринимателей, председатель правления Харьковского Земельного банка, коммерции советник Алексей Кириллович Алчевский. Это самоубийство, причиной которого было фактическое банкротство Алчевского, вызвало грандиозную панику и серию банкротств. Среди многих других предприятий, прекративших деятельность во время кризиса 1901 г., был и Екатеринославский Коммерческий банк.

21 июня 1901 г. банк прекратил выплаты и другие финансовые операции. В этот же день к прокурору Екатеринославского окружного суда явились член правления Михаил Васильевич Курилин и некоторые из вкладчиков с устным заявлением о краже и злоупотреблениях должностных лиц банка. На основании заявления было заведено уголовное дело.

Процедура объявления банкротства банка была официально завершена 28 ноября 1901 г., когда банк был признан банкротом на 600 тыс. руб. Председателем ликвидационной комиссии был назначен директор Е.О. Госбанка барон Тизенгаузен; членами – И.Ф. Рогожин, М.Г. Поюровский, А.М. Николаев и М.С. Копылов. За период 1902–1908 гг. комиссия произвела 6 выплат, вернув кредиторам банка по 65 коп. с рубля вклада. Комиссия просуществовала, по крайней мере, до декабря 1917 г., но какие выплаты она производила в дальнейшем - не установлено. В целом о деятельности комиссии сохранились достаточно негативные отзывы, и многие кредиторы банка считали, что она недостаточно заботится об их интересах. Крупный скандал был вызван продажей Екатеринославскому городскому самоуправлению дома банка по Московской улице по явно заниженной цене (город использовал здание для размещения Публичной библиотеки).Следствие по делу банка продолжалось более двух лет. Его итогом были 20 томов уголовного дела и обвинительный акт на 117 страницах. Основные предъявленные обвинения заключались в следующем. Члены правления пользовались обширным кредитом по учёту векселей; скрывали по книгам и документам свои долги по учтённым векселям; вели через другие кредитные учреждения крупную игру на бирже на средства банка и в ущерб его интересам; брали из кассы банка различные суммы, которые вносили на свои текущие счета и на специальные расходные счета по содержанию купленного ими имения Успенское, для покупки акций банка у частных лиц и других личных надобностей; открывали в банке фиктивные счета; подделывали векселя; от имени подставных лиц заложили в Госбанке ценные бумаги, составляющие запасной капитал и переданные клиентами в качестве обеспечения ссуд и счетов; составляли и публиковали ложные отчёты о работе банка. Кроме того, гражданским истцом, присяжным поверенным И. Способным (с 1909 по 1917 гг. – Екатеринославский городской голова), выступившим от имени ликвидационной комиссии, был предъявлен иск на сумму в 1 260 тыс. руб.

Всего было определено 13 обвиняемых, процесс над которыми был начат в Екатеринославском Окружном суде 9 апреля 1904 г. Главным виновником махинаций следствие определило Е.П. Любарского-Письменного. Уже при открытии процесса вызвало удивление то, что главному обвиняемому, больному, практически ослепшему 62-летнему старику было отказано в адвокате. Оглашение обвинительного акта вызвало удивление ещё большее. Объявив Любарского-Письменного главой преступной группы, следствие вместе с тем показало, что основная его вина заключалась в недостаточном контроле за деятельностью банка, т.к. постоянно проживая в Харькове, он бывал в Екатеринославе лишь наездами. Реально ему можно было поставить в вину только инициативу в покупке имения Успенское в Славяносербском уезде Екатеринославской губернии (территория совр. Луганской обл.). Имение в 8 тыс. десятин земли было приобретено в 1897-1898 гг. у полковника Г. Булацеля за 2 млн. руб. Оформлено оно было на имя члена правления банка И.Н. Бразоля. Для этой цели Бразолю был выдан кредит (нарушением был и размер кредита на одно лицо и выдача подобного кредита члену правления). Все средства, получаемые от эксплуатации имения, шли на счета банка под видом процентов за кредит. Т. е., хотя закон и был нарушен, но на доходности банка это не сказалось.

Махинации, которые послужили причиной краха банка, носили совершенно другой характер. Главный бухгалтер банка М. Элькин, вступив в сговор с поселянином Х.Г. Глеклером (управляющим Успенского) занимался подделкой векселей. С 24.11.1898 года по 6.06.1901 г. Глеклер составил 122 векселя на общую сумму 4 562 050 руб. С.Я. Обухов, заведующий операциями текущих счетов, как самостоятельно, так и совместно с Э. Элькониным, делал подлоги в чеках, приписывал к долгам клиентов банка больше процентов, чем следовало. И.А. Макаров, на которого ложилась главная вина в игре на бирже за счёт средств банка, скончавшийся ещё в ходе следствия, естественно, среди обвиняемых не значился.

На протяжении 15 дней процесса Любарский-Письменный грамотно защищал свои интересы, указывая судьям на предвзятость следствия, нарушение его законных прав и отсутствие состава преступления во многих его действиях. Несмотря на это, он был осуждён именно как глава преступной группы. Результат процесса вызвал некоторое недоумение среди юристов, но скандал разразился после того, как Любарский-Письменный принял решение обратиться к общественности. В конце 1904 г. он издаёт «Последнее слово», написанное на основе апелляции в Сенат, в которой ему было отказано. Приведенные им сведения заставили группу адвокатов заняться разбором его дела. Уже в 1905 г. была издана книга Л.Ф. Снегирёва «Екатеринославский процесс», освещавшая ход следствия и суда. В предисловии к ней адвокат А. Пальховский заметил: «…по отношению к г. Любарскому-Письменному Екатеринославский процесс был сплошным мщением подсудимому со стороны бывшего министра юстиции Муравьева… причём судьи и сенаторы явились только раболепными исполнителями предначертаний своего повелителя».

Валентин СТАРОСТИН